Новое для почти забытого старого

14 населённых пунктов исчезли с карт Кузбасса. В июне этого года депутаты областного парламента одобрили их упразднение. Это судьба всех деревень и посёлков, в которых отсутствуют официально зарегистрированные жители. И такое в современном мире – далеко не редкость. А вот возрождение населённых пунктов наоборот случаются крайне редко. Но одна такая история происходит прямо сейчас в Таштагольском районе. Речь об известной многим Викторьевке. В своё время её тоже сняли с кадастрового учёта, как несуществующую. Но, оказывается, у Викторьевки есть не только прошлое, но и будущее.

Не смотря на отсутствие хорошей дороги, электричества и связи в Викторьевку устремились новые жители. Одна из них Татьяна Шапошникова:

— Муж у меня из местных, а я лет 20 назад приехала из Новокузнецка сюда жить. Мы занимались металлоломом, у нас своя грузовая машина, я – профессиональный газорезчик, поэтому ездили много. Бывали и в самой Викторьевке, и дальше уезжали на Большой Таз, Малый Таз.

Там тогда ещё последняя жительница оставалась. Мы к этой бабушке всегда заезжали. Рядом небольшой пятачок, где берёт связь. И все, кто мимо ехал, там останавливался, с бабушкой общались. Она рассказывала, как жили, когда ещё исправительная колония была, как много людей работали, какая большая деревня была. И как это всё в упадок пришло? Нам с мужем прям-таки жалко стало. Потому что место очень понравилось.

Представьте деревню, а в ней три речки. Если взять границы старой деревни, её разделяет река Викторьевка, в неё впадает Николка и ещё Таловка. А потом уже они впадают в Большой Узас, который проходит вдоль деревни. Там хариус можно ловить чуть ли не с крыльца: вышел, и вот, пожалуйста.

Очень красивое, хорошее место. Это предгорье Мустага, только не со стороны Шерегеша, а с обратной. 9 км по расстоянию от вершины всего. Мы тогда с мужем и решили, что хотим там в старости жить.

— А не смущает, что связи нет, ни дороги, ни электричества?

— Абсолютно нет. Викторьевка остаётся таким природным, диким местом, куда приехал и наслаждаешься тайгой. Именно это ценят. Не зря с фрирайдерской базы зимой туда завозят на ратраках туристов, они спускаются в долину. А мы с мужем решили, что неплохо было бы вообще в этом месте поселиться.

— Как двигались от идеи до воплощения?

— Это было ещё в тот момент, когда врио главы посёлка работал И.А. Идимешев. Я сходила, объяснила, рассказала, оформили участок. Сейчас строимся, и уже есть, где жить. Раньше сами нанимали погрузчик, местами подсыпали дорогу, выравнивали. Завозим всё, что нужно на своих рабочих машинах. И, в принципе, видела людей даже на «Жигулях», на маленьких иномарках. Могу сказать, что туристов очень много. Особенно на выходных: багги, квадроциклы, горные велосипеды. Чего только там нет!

Мы уже регистрируем дом. Наши друзья, кто услышал, тоже строятся. Если будет доступность, если будет дорога в будущем, то в принципе до Шерегеша – 30 минут. И в Викторьевке мы будем жить в тишине, при чём в первозданной: только птицы поют. А в Шерегеш можно ездить на работу. С той массовой застройкой, которая сейчас идёт, жить там совсем не то, что было 20 лет назад. А тишины хочется.

Молодёжь меня услышала. Наши знакомые, друзья лет 30-35, подхватили и тоже начинают стройки. Уже порядка 10 домов в этом сезоне будет. И что важно, там нет людей, который брали бы землю с целью перепродажи. Брали для себя: жить, развивать летний туризм, многие об этом разговаривают.

— А вы не переживаете, что, приглашая туда туристов, вы потеряете и тишину, и уединение?

— Нет. Потому что, во-первых, там заказник, там государственные земли. И массово тайгу не будут выпиливать. А во-вторых, и туристы туда едут особенные, ориентированные не на отельный сервис, а на единение с природой. Снегоходы зимой, квадроциклы летом. Да и количество туристов там всегда будет ограничено. Знаю, что есть планы первый кемпинг поставить на перевале, это 9 км от посёлка. А второй – с другой стороны посёлка. То есть места будут чётко ограничены.

Но не только за тишиной едут в Викторьевку. Для кого-то она стала символом рода, семейным гнездом. Александра Барабанова можно причислить к «понаехавшим». Он в своё время занимался сноубордом, часто бывал в Шерегеше. А потом и вовсе решил сюда перебраться. И неожиданно выяснил, что тянули его в Горную Шорию корни. С родом Барабановых здесь очень многое связано.

— Мой прапрадед был маркшейдером, который многие посёлки Горной Шории размечал. Сначала он их проходил, потом золотодобытчики, а потом уже заселяли. Можно сказать, что именно их вагончики-бытовки и были первым жильём. Маркшейдеры и геологи расставляли на картах схемы месторождений золотоносных руд, а потом уже там строились посёлки. Отдельные дома в этой местности, конечно, были. Но промышленное освоение начиналось только после работы моего предка – Германа Ивановича Барабанова. Он 1927 года рождения, на войну не попал, был слишком молод. И он единственный из дедов, который остался жив после ВОВ.

Вообще у нас род до войны был очень большой. Предки жили и в Мрассу, и в Талоне, в Майске, раньше он назывался Чаныш. От деда осталось очень много фотографий, и отец когда-то начал восстанавливать наше генеалогическое древо. Потом и я заинтересовался. И выяснилось, что я сам приехал туда, откуда наши предки. В Спасске было много артелей, в том числе артель Барабановых, но мы не нашли пока родственных связей. И в сторону Мрасса был лог Барабановых. В Турочаке есть Площадь Героев, и там на стеле высечены имена моих дедов Барабановых Фёдора Ивановича и Максима Ивановича. В Таштаголе есть дом за Золотым мостом, судя по адресу, там жил один из Барабановых. Иногда, проезжая мимо, я думаю: «А вдруг он тот самый, сохранившийся с тех времён?». От того Барабанова нам осталась только довоенная фотография с отдыха в Кисловодске.

А об одной истории, связанной с нашей семьёй, писали газеты Советского Союза. Когда Павел Андреевич Барабанов нашёл самородок весом 2,7 кг. Ему в тот момент было уже 70 лет. Добыча шла вручную, его позвали, чтобы он помог камень поднять, подсказал, посоветовал. Когда камень перевернули, он и заметил самородок. Начал креститься, молиться, благодарить, что на старости лет так его Бог отметил, послал такую находку. Сдавал государству, в трест «Запсибзолото» с гордостью и за находку, и за свой возраст. Об этом и писали в разных газетах, у нас сохранились вырезки. За это ему разрешили завести корову. Тогда в деревнях с покосами было очень тяжело, а скотина – это пропитание: и молоко, и масло, и сметана, и творог.

Что-то про важные для нашего рода места мне рассказывал дед. Ему было под 80 лет, но он помнил по имени-отчеству и родню, и знакомых, и важные даты. Мы смогли проследить и официально подтвердить историю семьи с 1872 года. А прадед моего отца был ещё раньше рождён. И на мне особая ответственность была: я оставался единственным продолжателем рода Барабановых. Больше мужчин с этой фамилией у нас не оставалось. А 10 месяцев назад у меня родился сын, ещё один Барабанов.

Я стараюсь по максимуму сохранить всё, что относится к моим предкам, дедам. Например, на Мрассе был домик, где жила прабабушка. Договорились с тёткой, она оформила участок, чтобы не потерять родовое место. Это важно – сохранять родные места.

Викторьевка мне тоже интересна. Это важное для семьи место. Я там много раз был. Ездили по руслу реки, причём ещё до армии, когда и знать не знал, что это наше семейное гнездо. Встречались мы с последней жительницей, которая прожила там 50 лет. Она приехала с мужем, который работал в промзоне при колонии. И осталась в Викторьевке, когда уже ни производства, ни деревни не было. Рассказывала, как рыбу ловит, как рябчиков добывает. Там есть родник с необычными свойствами, он разрушает камни в почках. В целом там чистый воздух, аромат тайги, уединение. И, вроде бы, это совсем рядом с Шерегешем, а когда приезжаешь, ощущение, что забрался на край света, очень далеко, в глубинку. Настолько там всё тихо. Чем старше становишься, тем больше это ценишь. И я планирую построить там дом для себя, для своей семьи.

Сейчас уже с полной уверенностью можно говорить о том, что Викторьевка во второй раз родилась. Власти берут её в расчёт при разработке планов. О перспективах деревни рассказал глава Шерегешского городского поселения Вадим Швайгерт:

— Официально в 2005 году последний житель выехал из посёлка. Мы тогда сняли его с кадастрового учёта. И потом в Викторьевку только на вертолёте летали, например, когда проводили осмотры в пожароопасный сезон. А так, чтобы по земле походить, я туда попал лишь в тот момент, когда посёлок вернулся в состав муниципалитета, он стал двенадцатым нашим поселением. Соответственно появилась возможность выделять земельные участки под ИЖС. И на тот момент была инициативная группа, которая хотела там строиться. Это местные молодые люди, которые в первую очередь желали развить какую-то историю своего летнего отдыха.

Пока как перспективу рассматриваем, что это будет, возможно, только дачный посёлок. Национальным он не станет, как другие отдалённые посёлки, где исторически проживает коренное население.

Но и не будем исключать того, что могут появиться люди, желающие развивать туризм. Ведь фактически, это самые лучшие места для того, чтобы кататься на снегоходах, квадроциклах. Там замечательная чистая речка, красивая поляна. Может быть, это будут спокойные снегоходные маршруты с местом отдыха, фрирайд. Причём туда и сейчас возят людей. Пять-шесть ратраков всю зиму по 20-30 человек закидывают на нетронутые склоны. Там классная природа, отличные условия. Понятно, что инфраструктуру надо достраивать: дорогу, электроэнергию. Это всё постепенно придёт в ближайшие лет десять.

И сдвиги видны. Порядка 10 участков уже обрабатываются, кто-то домики построил, кто-то только приступил. Но мы понимаем, что посёлку жить и быть.

Думаем, что получится ещё вывести земли, чтобы добавить участки. Потому что то, что есть, буквально «расхватали». И очень быстро. Так что расширение посёлка будет востребовано. Мы знаем, что есть территории, которые не в границах государственных, федеральных земель, но и не в границах населённого пункта. Их можно попытаться вывести и отдать под ИЖС. Надеюсь, в ближайшие два-три года, домики там вырастут как грибы, и люди смогут вести какую-то свою хозяйственную деятельность.

— То есть сейчас, до пересмотра границ населённого пункта, свободных участков в Викторьевке уже нет?

— Их полностью разобрали в прошлом году местные жители из Таштагола, Шерегеша, Темиртау, Каза, Мундыбаша. Практически всё отдали льготным категориям заявителей, единичные случаи – с аукциона. Всего порядка 55 участков, и люди активно строятся. Стоят УАЗы, Уралы, техника, которая может завести пиломатериалы.

8 августа мы планируем выехать в Викторьевку. Установим там беседку, памятный камень с пожеланиями будущим жителям посёлка. Это будет такой своеобразный знак возрождения деревни.